Шиномия Котори

Происхождение: Острова +35% к урону, меткости и уклонению, если персонаж или группа являются инициаторами нападения, доступ к навыку самурая. Убеждение: Ишма +1 ОН, эффективность направленных на персонажа негативных воздействий(кроме урона) уменьшается вдвое (и эффект, и бросок). Освященное оружие: свет из тьмы При ударе/выстреле снимает все положительные эффекты и рассеивает любое призванное существо. Не разрушается.  Ясность Снимает все негативные влияния на разум, дает +100% сопротивления к этим эффектам. 50. Характеристики Сила: 17 Выносливость: 14 Ловкость: 10 Восприятие: 20 Интеллект: 14 Воля: 10 Навыки Стрельба из лука I. +2 к силе, ШКУ +10%. II. Эффективная дальность стрельбы удваивается. III. + 2 к восприятию, Атаки игнорируют 25% брони (критические – 75%). IV. Дополнительная атака Грамотность +4 к интеллекту, персонаж умеет читать и писать. Необходимо для всех навыков ученого, кроме кузнеца. Кюдзюцу Разведчик Снаряжение Длинный лук (юми) и стрелы, одежда, броня (средняя), деньги.

До становления Хаджимэ главой семьи, клан Шиномия представлял собой самый обыкновенный, ничем не отличающийся от других, самурайский род, каких на островах было много. Хаджимэ, которому повезло прийти в этот мир с крепким здоровьем, полным храбрости сердцем и светлой головой, пришлось провести свою молодость согласно местным обычаям: он пользовался любой удобной возможностью для того чтобы проявить личную доблесть да прославить фамильное имя. Благодаря этому, воином он зарекомендовал себя славным и благородным, но в глубине души идеалы своих земляков не разделял, соблюдая традиции не из любви к ним, а лишь воплощая в жизнь ожидания окружающих. Поэтому, считая репутацию ценным ресурсом, даже после принятия главенства клана, Хаджимэ продолжал поддерживать созданный в молодости образ примерного самурая, попутно накапливая богатства и расширяя влияние рода. Помимо любви к деньгам, он увлекался иностранными науками, историей, культурой и кухней, а презрение островитян к мирному времени считал глупостью, полагая что отсутствие стабильности и разбазаривание человеческого ресурса лишь ослабляет их и в долгосрочной перспективе ставит в уязвимое положение перед другими народами. 

***

— Почему?!.. Почему мои дети так неумелы, так некомпетентны, так глупы и так нелепы?! — Несмотря на присущие ему интересы и взгляды, своих потомков Хаджимэ воспитывал согласно традициям островов, и сейчас, когда он уже был стар и не так далек от завершения его партии в игру под названием "жизнь", он сокрушался от того, что оставить нажитые богатства ему было попросту не на кого. — Чертовы троглодиты... Где же я так оплошал по жизни? — Этот комментарий заставил одного из смиренно сидевших на полу сыновей усмехнуться и глава семьи в тот же миг поднес лезвие своего меча к его лицу. — Хочешь, я снесу тебе часть черепа? Тогда взглянешь что у тебя там внутри и увидишь что там совершенно пусто! — Хотя трое его сыновей и единственная дочь уже давно были людьми взрослыми, в присутствии отца они и по сей день чувствовали себя беспомощными, скованными волной ужаса, детьми. Сам же Хаджимэ, похоже, ненадолго забыл о собравшихся членах семьи и предался одинокому ворчанию. — Кенджиро, балбес, тратит две монеты чтобы заработать одну... Шиничиро только и умеет что за юбками бегать, Акира в книгах прозябает, оба что воины, что предприниматели — пустое место, уже бы давно стали едой стервятникам, не убереги я их от серьезных сражений! Чиюри... Бестолковая женщина, с глаз бы долой... — В окутавшем его отчаянии, седовласый старик положил ладони на лицо и вознес голову к небу, словно бы требуя у небесных богов ответа. — Почему... Почему у меня нет ни одного мужественного сына и женственной дочери?!
В отличии от её братьев, Чиюри усердно трудилась над тем, чтобы соответствовать престижу рода Шиномия и жить, как она считала, достойно: она хорошо обращалась с мечом, разбиралась в науках и была верна своему супругу, но в глазах главы семьи женщина должна была только лишь поддерживать мужчину и ничего более этого дозволительным для неё не было. В клане Шиномия с древних времен было принято, что когда женщина рождается, она подчиняется своим родителям; когда выходит замуж — подчиняется своему мужу; а когда стареет — подчиняется своим детям. В этой семье её долгом было выйти замуж, посвятить себя своему мужу, родить ему детей и быть хорошей женой. Несмотря на многочисленные попытки дочери помочь отцу в финансовых вопросах, глава семейства раз за разом отвечал одно и тоже, что образование для женщины подобно сахару в черном чае: без него вкус банален и скучен, но слишком много полностью его портит. В конечном итоге, ни её образованность, ни атлетизм похвалы со стороны отца ей не заслужили, а его истинные ожидания от неё она поняла слишком поздно и теперь один только её вид вызывал у Хаджимэ неконтролируемое раздражение.
— Кеичи! Приведите мне Кеичи! Остальные — прочь!!!
Кеичи приходился мужем Котори, единственной дочери Чиюри, и во многом напоминал Хаджимэ его самого в годы юности, а потому старик относился к нему благосклонно несмотря на его крестьянское происхождение. Молодой мужчина заслужил руку внучки главы семейства и возвышения в самураи после многочисленных заслуг на поле боя, где в отличии от сыновей Хаджимэ, он действительно рисковал своей жизнью. В этот день он скажет ему отправиться за границу и вернуться со славой и успехом и тогда он сделает его своим наследником.

***

Прошло три года, Хаджимэ оставил этот мир, Кенджиро, как его старший сын, унаследовал должность главы семьи, а Кеичи так и не вернулся домой. Котори воспитывала их пятилетнего сына одна и с его постепенным взрослением отчетливо видела, что Кёске не хватает отца, без внимания которого тот вырастет слабым и беспомощным, от чего будет обречен на страдания в этом суровом мире. Скрепя сердце, она оставляет его под присмотром Чиюри, своей матери, и с позволения Кенджиро отправляется в Тиррен, первое место назначения выбранное Кеичи по наставлению Хаджимэ.

Котори, как и Чиюри, поклоняется богине луны, но в отличии от матери, разочаровавшейся в порядках и обычаях островов, соблюдает ритуалы небесных божеств без ненависти к своей собственной культуре и с дедом она состояла в хороших отношениях, соблюдая тонкую грань между перенятыми от матери интересами и ожиданиями семейства.