Warning

Картинок многовато, если что, включайте адблок.

Когда Амамиус в Парке Луны вменил мне в добродетель, что я не удовлетворяюсь малым, он довольно сильно ошибался, именно в этом одном. Правда в том, что я очень люблю удовлетворяться малым и горжусь этой своей способностью, но я также совершенно не умею останавливаться -- и вот это явно мой грех. Каждый раз, когда у меня что-то получается, я думаю "Что ж, а если ещё вот так сделать, получится ли?" Достигнув и того, думаю "Хм, а ведь передо мной открыт путь ещё и для этого, давай-ка попробую?", и я пробую. То, что прошлая я посчитала бы абсолютно невероятным, теперь становилось всего лишь вопросом числа преодолённых ступенек, и с каждым разом я всё сильнее боялась потерять свою человечность, боялась что на пути исполнения своих больших желаний и маленьких капризов совсем перестану воспринимать окружающий меня мир как нечто реальное, а не посчитаю сном, в котором можно было бы взять и отринуть одномоментно всю мораль, и посмотреть, что будет. Ещё ужаснее то, что я действительно всерьёз рассматриваю нереальность всего происходящего: в магические искажения Тёмных Земель, закрывающие солнце, высасывающие жизнь и всё светлое, было намного проще поверить, чем в такой головокружительный успех по многим фронтам. А если углубляться в строение мироздания и натыкаться в нём на такие парадоксы, как корпускулярно-волновой... Веры становится ещё меньше. Такое впечатление, что в реальность можно воплотить что угодно, если можешь это вообразить.



В старом мире я не видела сновидений много лет, и всегда гордилась своим крепким сном воительницы, умевшей каждую из немногочисленных минут отдыха тратить с пользой. В новом -- несмотря на то, что я работаю всё также на износ, ко мне всё равно вернулись ночные видения. Нет ни одного из них, который бы касался моей жизни на Анузиш, никогда... Обычно я вижу Эртению. Имение Дарвенинг и родителей, и ту дверь. Мои отец и мать иногда обвиняют меня в том, что это я виновата в их смерти.



В других снах -- я кую в кузне у мастера Ромсана, и слышу как кто-то взбирается на холм. Мне кажется, что это тот гигантский паук из колизея, но мастер заявляет мне, что это Рыжая Фурия пришла нас убить, и тогда я и правда замечаю у паука тело арахны -- своё тело. В третьем типе снов мои тёмноземельные спутники, Герой Истока и все остальные, кричат на меня, потому что я их убила. Самое ужасное, что это последнее действительно не является полной неправдой, но также и первые два случая начинают вызывать у меня вопросы. Что если я забыла про своё прошлое нечто важное? Такое предположение может показаться абсурдным, я была лишь ребёнком, но если моя память в порядке, то что я делала со времени своего освобождения из плена до прихода в Ковеллию? Я очень мало помню тот период, что объясняла себе травмой... Наверное, так и было, но в какой именно момент начался этот провал, и что именно я забыла?

Наконец, иногда я вижу вообще другой мир, в котором знаю, что никогда не была. И тем не менее, я просыпаюсь с осознанием многих деталей о нём, которые слабо перекликаются с моим настоящим опытом, я могу назвать оттуда врагов, которых якобы сразила, предметы, которые там создавала, артефакты, которые находила... Я помню имя своего коня оттуда. Помню ощущение грядущего катаклизма, который только я могу предотвратить -- и в итоге предотвращаю, но ценой уничтожения целого континента. Интересно... У меня такое богатое воображение или всё же это неправда, что моя душа прошла всего лишь две жизни?

На рациональном уровне, конечно, это всё пустое, мне просто слишком хорошо живётся, ведь я человек руин и только на руинах мой дух работает на максимум, а Анузиш слишком благополучна. Но всё же... Хотела бы я с кем-то поговорить, может быть, во вселенной есть и иные чудеса. Увы, Сталлия молчит, Сюзерена уже нет, и с бедной одинокой мисс Космос мы вряд ли снова встретимся по техническим причинам. Я знаю только одно, что бы я ни делала, и как бы ни пыталась стать героиней -- этого недостаточно. Я не хочу останавливаться и даже брать пауз, я хочу посмотреть, к чему приведут мои усилия, если действительно достойна менять мир. Что-то ещё будет, ведь там, где всё хорошо и благоденственно, какой смысл в моей душе?

***

22 ноября



Степени, которой Амамиус доверял своей невесте, определённо можно было позавидовать. В самом деле, какой нормальный человек решит спокойно ждать, пока его куча жрецов на площади привяжут к столбу и стоя рядом с факелами в руках заставят отрекаться и превращаться в скрайма? Но этого не произошло, ришисту и инопланетянке весьма повезло, что императрица Нария уже вернула жизнь в Евгения Крипова, и сами они вернулись из Элизии как раз успев к часу X. Таким образом, вопрос был решён, как и хотела Эрефир, максимально официально, но при этом даже удачнее, чем она надеялась: Амамиуса не заставили конвертироваться, не наложили анафем и прочих ограничений, а просто дали отсрочку. Конечно, патриарх знал о планах второго воплощения Аконии закрыть Анузиш, так что нет удивительного, что он посчитал мягкое решение приемлемым, как и Нария была вполне благорасположена чтобы разрешить дипломатию по оному вопросу.



^ Со свадьбы

История Ама и Фыр на этом только начинается, и несмотря на искреннее стремление друг к другу, трудности будут также. Так, несмотря на обещание Рыжей Фурии подстраиваться под Ама, в реальности подстраивался и менялся только он, раз за разом не находя в невесте изъянов или попросту не решаясь о них сообщить: в конце концов в семье, как и в жизни Эрефир заняла абсолютно главенствующую позицию, и сложно было подумать о поколебании данного порядка, учитывая её независимый стальной характер и статус лидера. Наверное, Амамиус заметил всё это в какой-то момент, но и осознав -- согласился. Или же он был готов к тому с самого начала? Всё же его возможности самореализации сильно возросли от многосторонней помощи супруги, именно это он когда-то и посчитал для себя важной причиной для того чтобы сойтись; но реальность дала ему многократно больше, включая такой уровень домашней любви и нежности, которые привыкший к преобладанию над собой холодного делового мира маргелец не мог никогда ранее представить.



^ Встреча



^ Тоже встреча, ему не вырваться



^ Но надо ли?

Рыжая Фурия дома искренне заботилась о своём Амчике, поступая согласно тем ритуалам ухаживания, что видела у собственных родителей, и почерпывала из классических книг... Правда в силу некоторых особенностей восприятия иной раз вела себя скорее как прекрасный принц, а не прекрасная принцесса. В свою очередь она -- была счастлива иметь рядом глашатая, который всегда возвышал её, восхищался, страховал в чём-то, участвовал в длинных приятных беседах вечерами, а однажды растопил в себе сердце достаточно, чтобы признаться в любви.

Вернёмся в прошлое, в 23 ноября

Подъём в 4 утра... Аккуратно проскользить мимо Амчика, что мирно посапывает на соседней кровати -- да, чтобы освободить место для нового рекрута, пришлось перейти от дворянского этикета к походно-бытовому, на Таисе у них было также. Дальше рыжая направилась в кузню -- начиная с этого дня она дала себе слово ограничить количество очков действия на всякую ерунду, и её ~20 текущих ждали сейчас траты в стиле крэговской блиц-ковки. Подход также становился гораздо более комплексным, и состоял из нескольких компонентов:

1. Специальная кузнечная песня для максимального вдохновения
2. Начинает с того, что создаёт инструменты исключительного качества, чтобы с их помощью не только иметь лучшие возможности, но и находить вызовы, и даже становиться сильнее в целом с каждой ковкой.



Очки-микроскопы "Другое измерение" с увеличением до ~100 раз, разным увеличением на два глаза и встроенной подсветкой.



Плачущая статуя -- тяжёлая броня, созданная не для боя, а для ковки, которая значительно улучшает точность движений (встроенные гироскопы и различные фиксаторы), ценой того, что любое движение в ней -- серьёзное упражнение (но на самом деле для кузнечихи это было только хорошо, ведь заменить физические и книжные тренировки чем-то активно-полезным тоже было целью)

3. Конечно, две школы Бальдра, одна полностью изученная, другая начатая, чтобы лучше управлять металлом и теплом, создавая форму и композиты, на которые вряд ли ещё кто-то на Анузиш был способен

В результате она создаёт много интересных и удивительных вещей, частью удачных, частью не очень, но главное, что под конец она держала в руках тот предмет, начало будущего огромного проекта, которому и было посвящено четверговое утро.



Защитный круг. Так незатейливо был назван амулет, который привязывал душу владельца к Анузиш, теперь за одну-две коротеньких молитвочки так просто жертвой изгнания стать было нельзя. За вдохновение Эрефир могла благодарить Крэга, который показал, что металл, если хорошенько постараться, может защитить от чего угодно, шлем белого света одинаково бы мог спасти её как от Валиса, так и от злого жреца. Увидев такой удивительный пример, рыжая совсем отринула любую несмелость в своих проектах, она уверилась, что с должным уровнем упорства сможет что угодно.

В итоге сегодня она пойдёт и без лишней скрытности (хотя и с необходимой скромностью) ответит на вопросы Надии в интервью, вдохновив людей своей историей. В итоге ни на каком фронте она уже не будет опасаться глупого окончания своей жизни из-за вмешательства вражеского капеллана, и предохранит своих подчинённых от того же. В итоге этот и многие другие её проекты станут со временем частью магнум опуса.



Юни. Жидкометаллическая броня, о которой давно грезила Эрефир. С одной только лишь идеей: она поглощала другие типы брони, разного усиливающего и защитного снаряжения для того, чтобы становиться могущественнее и универсальнее. Очень скоро Юни стала своего рода сингулярностью, то есть настолько сложным устройством, что даже создательница уже слабо понимала, каким образом достигается всё это множество свойств. Броня впитала в себя и Защитный круг, и старую броню Эрефир, и многие другие проекты, всё анализируя и перерабатывая, превращаясь в нечто будто бы само обладающее сознанием, ибо порой давала иммунитет даже к тому, о чём кузнечиха никак не могла знать заранее и потому предусмотреть. Юни была чем-то большим чем сумма отдельных частей, из которых состояла... А отдельно заслуживает упоминания её способность подстраиваться под желание владелицы, превращаясь внешне в любой наряд, какой захочется, -- это свойство как бы естественным образом вытекало из строения и боевых функций, давая возможность Эрефир никогда не быть незащищённой.

***

Таким образом, всего нескольких дней, равно как и промыслительное 20-е стало началом множества событий и вещей. Есть такие моменты в истории, будто порождающие собой ветви времени, уходящие в года, в столетия...

В 976-м году была война которая запомнилась Фыр многочисленными ивентами на клеточках и быстрыми, скучными боями... После той исторической лекции от Сталлии всё остальное уже не особо грело душу, сотня ли человек, или тысяча, или десятки тысяч не имело никакого значения, так как масштабом то ощущение превозмогания против кого-то сверх людской природы было не перебить. Она слышала, что на фареллийском фронте вроде было поинтереснее, но всё что успела сделать для оного -- подбить кого надо сделать крупный заказ на производство подходящей техники. Когда заказ будет готов, фареллийские летуны столкнутся с совсем иной угрозой, несравнимой с дорогими и бестолковыми дирижаблями: бесконечные тучи взрывающихся дронов вряд ли могли внушить оным что-то кроме отчаяния. Успей бы Хронос с исполнением заказа до начала войны -- наверное, ситуация была бы совсем иной, по факту же патриотически настроенные лунарийцы с магией и винтовками уже успели определить исход оной и так... Но лишний раз продемонстрировать врагам, что на всякий хитрый фрукт найдётся свой безаппеляционный взрывающий города сундук -- не мешало.

В отличие от Фареллии, война в Харране и Кальците не стала чисто оборонительной, что, откровенно говоря, казалось Эрефир в некотором роде перспективным, ведь рыцари без своего надела едва ли могли полностью соответствовать традициям, да и своя земля была явно полезнее для душевного спокойствия за свой род, нежели десятки титулов и регалий. Испокон веков во всех культурах завоевания были способом рождения новых феодалов, но получили ли с этого подчинённые правого столпа свои кровные новенькие замки в пустыне, с прилегающими территориями -- вероятно вопрос, за которым надо обратиться ко вселенной и к ним самим. Сама же Эрефир, оставив после себя моря крови, не влезавшей в плюс хп и материальный компонент новой брони, была по итогам этой войны скорее разочарована (тем временем где-то в Нефирии Соната разочаровывается дуэлью с Руби). Но эти чувства не были существенны, и награда как всегда была выше всяких ожиданий: по возвращению в Маргел Сюзерен окрасит душу леди Дарвенинг в новый цвет, и кроме этого обрадует новостями о крепости, таким образом нозенротка уже не сомневаясь сможет сказать, что обрела на Анузиш давно потерянный на всех планетах дом.

***

В течение лет правый столп Маргела превращалась в то, чего всегда в тайне боялась, но на что ей фактически был дан зелёный свет, в человека, который неустанно меняет мир, вмешивалась одновременно во многие сферы жизни Анузиш. Так, её научно-конструкторское бюро Исток, названное в честь героя прошлого мира, постепенно становилось одной из существенных причин технологического превосходства королевства. Она обеспечивала имидж, и лучшие кадры, и международное сотрудничество в этой сфере, подсаживая другие провинции на свои решения, связывая всё в единую сеть и обеспечивая мощные экономические и дипломатические рычаги влияния. Цепные мечи, ставшие после переосмысления пилами, являлись символом новой сельскохозяйственной эпохи наряду со множеством других чудес, малых и великих. Она в своё время постаралась быть одним из флагманов перехода на новые типы двигателей, пользуясь своими связями в разведке и тем, что новоявленное топливо в отличие от драгоценных камней могло быть использовано с более широкой фантазией (одни только двигатели внутреннего горения классифицировались на поршневые, роторно-поршневые, карбюраторные или инжекторные и т.д., было, где разгуляться, и в какой области заявить преимущество). Неизменно, сотрудничество показывалось выгодным для регионов, гораздо выгоднее и проще, чем вести разработки самим, тем более что их собственные лучшие кадры точно также аккуратным потоком утекали в Маргел, и всё это позволяло бывшей столице зарабатывать очки влияния, и заключать новые договоры сотрудничества.

Не были отрезаны от этого рога изобилия и те, кто находился за пределами Вельферна, железные корабли маргельского производства начинали ходить по морям под самыми разными флагами, показывая беспрецедентную независимость от погоды, гусеничный транспорт одинаково проникал в пески южного континента и в северные снежные пустыни. На формирование последнего оказала большое влияние Азарина Айзенбах, которая в перерывах между секретными ритуалами некромантии вполне открыто в рамках работы в бюро делилась известными ей по собственной планете концепциями танков, а чего не знала или не изучила -- постигала и навёрстывала.

Примерно когда драгоценные камни перестали работать в 81-м году, к Истоку присоединяется Канчан Киждам, желающий кроме прочего создать рабочую альтернативу световому мечу. Эта работа в действительности вылилась в нечто большее, а именно в большую группу, которая стала разрабатывать новые средства связи на дальние расстояния в замену отказавшим сапфирным башням, и для этой цели решено было использовать новые постигаемые волновые свойства света. Похоже, что в итоге Анузиш выиграла больше от своего закрытия, чем проиграла, ведь в ходе научной мысли было создано нечто похожее на оптоволокно... Впервые на расстояние 10 километров, без использования магии, ещё одна сотрудница бюро по имени Аривэль передала слово "Карнеол", и оно было успешно получено. Но это было лишь началом, ведь вскоре последовали новые открытия, и общение на расстоянии становилось всё более и более реальным и доступным, и к концу тысячелетия уже можно было общаться друг с другом, используя надёжные электрические сигналы, идущие по медным проводам.

Многие достижения не были бы возможны без сотрудничества с Хроносом, потому когда у Квентина Кванта наступили сложные времена, бюро (которое наоборот ломилось от задач связанных с изменением источника энергии) ему постаралось помочь, будь то просто совет или даже выгодное новое совместное дело в рискованной, малоизученной, но перспективной области... Амирега, исцелённый от негативных последствий своего проклятия, стал ценным сторонним специалистом, в сотрудничестве с ним и его институтом можно было заниматься здоровьем, биосовместимостью тех или иных технологических решений и приборов. А Сима Юнь был просто универсальным специалистом бюро, со своим интеллектом он менял отделы и проекты, над которыми работал, как перчатки. Суйэн Вандерласт был также приглашён работать, из-за его хорошего пространственного воображения и знания секретов полимерной глины -- и тому, и другому было найдено широкое применение в прототипировании.

Амамиус Окикот был незаменимым человеком, когда дело касалось конкретного применения изобретённого (как-никак он первый придумал использовать цепные мечи как пилы), поиске экономических ниш, заключении контрактов, коммерциализации, патентовании и прочих связанных вопросов. Свою деятельность в бюро он успешно совмещал с обувной мастерской, он стал понимать в коже настолько, что составил конкуренцию лучшим из лучших. При этом согласно некоему внутреннему принципу Амамиус прошёл по этому пути сам, методом проб и ошибок, ни у кого не учась, так что выработал уникальные для профессии приёмы и техники обработки.

{Вписать сюда любое другое достижение любых персонажей игроков, которые все могли работать в бюро Исток и заниматься чем-то крутым, если хотели, ведь без потенциала у нас никого нет }

***

Крепость ордена Карнеол



Сам Карнеол постепенно наращивал влияние, становясь подобным великим орденам прошлого, проникая тут и там, ведь многие хотели иметь его военную мощь, оснащённую по последнему слову техники, на своей стороне. Это было надгосударственное образование, с которым приходилось считаться в силу его распространённости и мощи... Несмотря на это, орден гораздо более заслужил репутацию благодетелей и миротворцев, охотно помогавших не только короне, но и мирному населению.

Основной их штаб в Фолькванге полностью этому соответствовал. Это была крупная крепость на берегу местного водохранилища, выглядящая снаружи немного старомодно, но только до тех пор, пока внешний наблюдатель не заметит ощетинившиеся по всему периметру гаубицы, и многочисленные отсеки для другого вооружения, учитывающего историю последних конфликтов, и заранее предполагающего новые вызовы. Тем грустнее становилось её хозяйке от того, что всё это великолепие по назначению никогда так и не использовалось...





Зато место пребывания рыцарей было просто отменным, и богатым, и суровым. По соседству с красивой церковью, шикарным ботаническим садом, обширной библиотекой и полной ароматами общей кухней располагались многочисленные тренировочные классы и залы, пройти через которые было сложнее чем через пески Кальцита или снега Гранхильдра. Теория, физическая подготовка на лучших стальных тренажёрах, постоянные спарринги -- как новички, так и ветераны терпели это по одной и только одной причине, что возможность служить в ордене и соответствовать тому уровню, который от всех ожидался, полностью перекрывала связанные трудности. Отличившихся новобранцев отправляли на стажировку в Кридеар к графу Чегверу, который был почётным рыцарем, и вполне возможно что со своим красивым титулом...

Поскольку двуручный цепной меч тоже стал по-своему массовым явлением, под это модерновое оружие был разработан специальный боевой стиль, учитывающий при этом опыт классических нозенротско-калевритских рыцарских техник (которые пришлось частично вспоминать, частично реконструировать). Уникальный баланс цепных пил, наличие движущихся частей, их гироскопичность и большая площадь позволяли переосмыслить в фехтовании весьма многое, а приятное жужжание мотора позволяло их обладателям входить в состояние особого боевого транса.




Местные кузня и литейная были настоящими чудесами технологий, и даже их можно было назвать в каком-то смысле ритуальными сооружениями. В дополнение к прочему здесь были необходимые средства спецсвязи, а комнаты рыцарей внутреннего круга обладали индивидуальной планировкой. Так, грандмастер Карнеола предпочитала коротать свои относительно редкие ночи в крепости под водопадом расплавленного металла, укрепляя тело и дух в стиле островных самураев, но более жёстко, чем просто с помощью холодной водички.

***

Наконец, был аспект культурного влияния. Произведения рук Эрефир из металла не были массовыми, но напротив брали уникальностью, а книги и музыка дополняли картину. Совместно с рыцарем Аривэль было устроено немало концертов, и рыжая постоянно экспериментировала, из-за чего часто не вписывалась в тренды: но этот простой факт оказался в большей степени плюсом, чем минусом, ибо тренды она по итогам задавала. Когда пришло время, баллада о правителях Маргела получила своё продолжение, в честь двадцатой королевы, пусть это было и малой частью всего творчества на тему.

Нария носит на сердце Аконии душу,
Душа та желает премногих чудес.
Ярких героев средь звёзд обнаружит,
Планету избавит угрозы с небес.

Эта и другая музыка звучала далеко за пределами маргельского королевства, ведь едва получив нужные возможности, правый столп не прекращала постоянных путешествий, пользуясь надёжностью своих помощников в ордене и средствами связи, которые по-хорошему для того и продвигала... Она преодолевала огромные расстояния без всякого транспорта, старалась быть героиней везде, где находилась, помогая как в мелочах, так и в реальных кризисах, а потом проверяла, как там дела у Карнеола и Маргела, держа руку на пульсе происходящего. Иногда она искала древности и артефакты, особенно стараясь в поисках метеоритов... Прореживала угрозу монстров. Нашла много друзей среди тех, кого облагодетельствовала по "квестам", продолжив по сути то, что начала тогда ещё в Маргеле. Особенно часто бывала на Кумари, где снискала у людоящеров какую-то особую степень любви. То ли они восхищались доблестью Фурии и лёгкостью с которой ею располовались динозавры, то ли тем, что она не стеснялась носить кумарийцам огонь цивилизации, то ли неким другим огнём, напоминающим им о Сталлии, которую здесь почитали. Была надежда, что всё это не останется только лишь проявлением духа авантюризма, а даст в итоге Маргелу очередные плюсы в копилку его имиджа.

Данные действия имели бы мало смысла без помощи тем, кто находится рядом, а потому во время хелесской катастрофы нозенротка постаралась применить всю свою 100+ харизму, чтобы не столько даже ободрить Килику, ибо это было невозможно, но разделить хоть на малую долю её горе. Конечно, это частично было обосновано замешательством Эрефир, искренне посчитывашей трагедию своей недоработкой, ведь по какой-то причине битва с сингулярностью не была поручена ордену, то ли из-за недостатка сил, то ли из-за недоверия, и в итоге бой между двумя святыми ожидаемо оказался более масштабным и катастрофическим, чем предыдущие бои между святыми и смертными... Как бы то ни было, рыцарь Безмятежности был отпущен из Карнеола не с пустыми руками и не молчаливо, но напротив, было решено, что это и есть единственный правильный в сложившийся ситуации образ действий, Эрефир хотела, чтобы Килика стала для своего народа надёжной опорой в их трудностях, и если ей понадобится какая-то помощь... Хоть новый остров в море насыпать, хоть существующую недостойными людьми пользуемую территорию отвоевать, как некогда были спасены минджинцы... Да и могла быть к тому моменту какая-то земля в собственности ордена уже. Увы, далеко не факт, что инициатива помощи беженцам к чему-либо могла привести, Фыр не обманывалась насчёт того, готовы ли жители закрытой страны принять нечто от чужеземцев, причём подданных именно той силы, которая и стала причиной уничтожения некогда прекрасной земли, обители воздуха и свободы; но ушедшая рыцарь несомненно сумеет определить, как в такой ситуации поступать лучше, вера в неё была абсолютной.